Ноябрь месяц всегда был богат на исторические праздники. Практически все помнят день 7-го ноября с его незабываемыми демонстрациями. Мы уже привыкли к празднованию 4-го ноября и всё также ждём выходного дня, конечно без привязки к пандемии. Но многие ли помнят, празднование чего имеет место быть 2-го ноября? На самом деле, это великий день. Ровно 300 лет назад состоялось провозглашение Российской империи. Произошло это в 1721-м году, одновременно с присвоением Петру I титула Императора Всероссийского. Тогда праздновали окончание Северной войны и заключение Ништадского мира со Швецией
Петра I провозгласили императором после просьб сенаторов принять им титулы Петра Великого, Императора всероссийского и Отца Отечества. Так Россия стала империей и просуществовала как империя почти 200 лет. Именно тогда удалось прорубить окно в Европу и получить выход к Балтийскому морю, присоединив ряд территорий около новой столицы Санкт-Петербурга. Это были Эстляндия, Лифляндия, Ингерманландия и не только. Россия заявила тогда о готовности активно участвовать в общеевропейских делах. Никакой больше самоизоляции и самобытности. Пётр создал современный флот, реформировал армию, открыл много образовательных учреждений нового типа и стал активно поощрять торговлю, развитие наук и промышленности. Власть императора стала выше любого закона и обычая. Он есть и закон и божественная воля, решающая судьба государства. Став императором, русский монарх не утратил царского звания. При всех прочих званиях его продолжали именовать царем тоже. Пётр начал себя позиционировать в качестве европейского правителя и с Россией начали считаться. Кстати сказать, Швеция после удара, нанесенного Россией, так и не смогла больше оправиться
И сегодня в некоторых верхних эшелонах власти актуальна идея, что ничего, кроме императорской власти и общей вертикализации для России сейчас не подходит. Это государство просто обречено оставаться империей в любом своём виде, которую должен возглавлять не ограниченный в своей власти правитель, как бы он не назывался. В обществе есть запрос на восстановление и сохранение исторической памяти, о чём много сейчас говорят. И если действительно сохранять историческую память, то надо заметить, что мы всё таки родом не из Октября. Имперским периодом российской истории можно и нужно гордиться. Империя — как форма государственной жизни, это источник мира и безопасности, цивилизации, прогресса и культурного развития. Российская империя сделала цивилизованными огромные пространства от Волги до Тихого океана и Аляски, подарила миру великую русскую литературу. Уходит империя — отлетает дух
СССР тоже называли империей, и он таковым в действительности был, не по названию, а по сути. СССР обладал всей полнотой суверенитета самодостаточного государства и являлся ведущим субъектом мировой политики. Именно это и означает слово империя, если отбросить левую идеологию. Это высшая форма государственности, которая только и может обладать подлинным суверенитетом. Суверенитет есть не что иное, как реальная возможность самим определять, что такое хорошо и что такое плохо и самим решать, какому Богу молиться
Россия всегда обладала такой возможностью. В этом заключается основополагающая российская историческая традиция, ведущая к формированию соответствующего имперского исторического сознания. Не это ли имел в виду Владимир Путин, когда в своей валдайской речи обозначил, что «мы должны опираться на свои духовные ценности, на историческую традицию. В современном мире значительно возрастает важность твёрдой опоры — моральной, этической, ценностной». Правильно сформированное имперское сознание может стать одной из опор российской государственности. Россия в определённом смысле обречена быть империей. Отказаться от имперскости, означало бы для России отказаться от своей собственной цивилизационной роли на евразийском пространстве и от полноты своей культуры. Чтобы России навсегда сохранить свою субъектность, необходимо заиметь новый имперский проект, который мог бы стать мощным стимулом пассионарности российского народа. И альтернатива этому проекту вовсе не вхождение в мифическое мировое сообщество равноправных государств, и не в тотальном потребительстве с его европейскими ценностями.